Каждое дерево у озера Байкал будет и дальше защищено властями, для вырубки нужно будет согласовать проект и каждый раз вносить правки в законодательство. О работе над сохранением самого большого озера в мире, ситуации с лесными пожарами в России и создании совместного с Китаем нацпарка для тигров глава минприроды Александр Козлов рассказал в интервью «РГ».
В экологическом сообществе есть версия, что в закрытом режиме идет подготовка к принятию законопроекта, который разрешит сплошные рубки на Байкале. На каком этапе сейчас работа над документом? Какая позиция у министерства в этом вопросе?
Александр Козлов: Я хочу, чтобы моя позиция, как министра природных ресурсов и экологии, была донесена. Байкал — это единственный водный объект, на который распространяется закон прямого действия. Это Закон «Об охране озера Байкал». Ни один водоем нашей страны не обладает таким законодательством. Мы запретили все сплошные рубки на всем Байкале. Если нам нужно вырубить хоть одно дерево или 10 деревьев для достижения какой-то цели, то это должно быть адресно прописано в законе и отвечать на вызовы, которые действительно стоят перед нами, а не размыты или неоднозначны.
Сегодня люди, живущие на Байкале, ставят вопрос: «Нам негде хоронить людей». Они не могут срубить даже дерево. Давайте пропишем это в законе: населенные пункты, координаты, назовем объект кладбищем и разрешим (там рубки. — Ред.). Хотим мы построить дорогу на Ольхон, если видим, что существующей дороги не хватает. Давайте пропишем необходимость дороги и внесем ее координаты в закон. Потребуется 100 изменений в закон, внесем их. Тогда не будет спекуляций. Все, кто проголосует за это изменение в законодательстве, будут отдавать себе отчет о предложениях, которые туда вносятся, и реализации этих предложений. И тогда это будет конкретика.
Мы часто слышим, что с таким подходом нам придется каждое кладбище вносить. И мы будем так делать, как иначе природу сохранить? В этой части нашей страны будет действовать такой закон.
Сейчас в Забайкалье введен федеральный режим ЧС из-за лесных пожаров. Как вы считаете, это связано с тем, что власти упустили ситуацию? Стоит ли ожидать ухудшения ситуации в других регионах? Если да, то о каких регионах идет речь?
Александр Козлов: Последние несколько лет мы делаем упор на предупреждение и борьбу с лесными пожарами. Уже проведена большая реформа в законодательстве, увеличено финансирование, изменены подходы к тушению. И это привело к успеху: если раньше огонь проходил в среднем за пять лет 10 миллионов гектаров, то сейчас это 4 миллиона.
Во-первых, мы поменяли методы введения режима ЧС. Теперь в регионах не ждут существенного ухудшения лесопожарной обстановки, чтобы привлечь помощь. Сейчас на самостоятельное тушение им дается нескольких суток, и если не происходит нормализация обстановки, то автоматически вводится режим, который позволяет привлекать финансы, дополнительные федеральные и межрегиональные группировки, авиацию и так далее. Это сделано осознанно. Поэтому, когда вы читаете, что введен региональный или федеральный режим ЧС из-за лесных пожаров, этого не надо бояться. Это лишь техническая мера, которая говорит о том, что начинают работать все способы и методы, чтобы победить лесной пожар с наименьшими потерями.
Байкал — это единственный водный объект, на который распространяется закон прямого действия. Ни один водоем нашей страны не обладает таким законодательством
Во-вторых, у нас уже традиционно горят дальневосточные территории. Весенний пожароопасный сезон мы прошли достойно. Площади, пройденные огнем, меньше, чем в прошлом году. Но важно учитывать, что и прошлогодний результат был позитивный по сравнению с последним пятилетием. Сейчас у нас сохраняется напряженная ситуация в Якутии и Забайкалье. Также мы видим сложную обстановку на Чукотке, хотя ситуация остается полностью подконтрольной — привлечены дополнительные силы и авиация.
При этом в Забайкалье мы уже видим изменение погодных условий, я уверен, что погода нам только поможет. Не говоря уже о том, что в помощь привлечены крупные федеральные и межрегиональные группировки сил и средств. Обстановка контролируемая, и наши руководители центрального Рослесхоза находятся в регионах для координирования работы.
Всего в стране для тушения лесных пожаров подготовлено почти 27 тысяч человек, на авиамониторинг мы заложили 30 часов. При этом к пожароопасному сезону подготовлено 15 тыс. единиц тяжелой техники и более 70 тыс. единиц оборудования, всё это будет задействовано при тушении лесных пожаров.
Как вам помогает в работе искусственный интеллект?
Александр Козлов: У нас есть целая штабная работа по этому поводу. Наши коллеги анализируют данные в том числе с помощью искусственного интеллекта. Данных много, они постоянно меняются: от потоков и силы ветра вплоть до установления виновных в лесных пожарах.
Недавно вы подписали соглашение о создании российско-китайского резервата для тигров и леопардов «Земля больших кошек». Когда начнется совместная работа по созданию единого фотомониторинга?
Александр Козлов: Перед нами в рамках этой работы стоит несколько задач. Документ сложный, мы на его подготовку потратили более 10 лет. Зверь, которого мы охраняем в нашей стране, не знает границ. Он живет в природе и свободно перемещается через границы из России в Китай. Мы договорились, что на наших территориях кошкам будет обеспечена безопасность.
Для этого нам еще нужно понять ряд обязывающих документов, карт, установить фотоловушки, а также проводить совместный учет. Мы с китайскими товарищами сейчас занимаемся организацией этой работы.
Сейчас формируется новый нацпроект «Экология». Какие проекты министерство планирует в него включить? Чем он будет отличаться от нацпроекта, который закончится в этом году?
Александр Козлов: Мы получили национальную цель, которой у нас раньше не было, — «экологическое благополучие». В новый нацпроект погружены все ее цели и задачи. Конечно, мы продолжим уже начатую работу, например убирать накопленный вред природе. Сейчас у нас конкретно 50 объектов, которые нужно убрать. И это серьезные объекты, которые угрожают здоровью людей.
В новом нацпроекте «Экологическое благополучие» усилится инфраструктура по обращению как с твердыми коммунальными отходами, так и с опасными
Росприроднадзор и Роспотребнадзор проверили все заявки губернаторов. В регионах часто не знают, что находится внутри этих свалок или опасных объектов. Мы расставили приоритеты, ликвидацию начнем с самых опасных.
Но я буду говорить на всех площадках, что губернаторы должны поставить себе в приоритет те объекты, которые не получили федерального финансирования. Ведомства уже установили, что эти объекты наносят вред человеку и окружающей среде. Сохранение природы и здоровья людей — это самое важное в работе губернатора.
Также в новом нацпроекте мы усилим инфраструктуру по обращению как с твердыми коммунальными отходами, так и с опасными. Для отходов первого-второго классов опасности наши коллеги из «Росатома» строят семь заводов. Надеемся, что они будут построены в срок. И к 2036 году по стране 50% таких отходов будут отправлять на утилизацию. Это решение должно быть выполнено.
Click here to preview your posts with PRO themes ››
Мы сосредоточимся на снижении количества выбросов, у нас есть 12 городов, где эта проблема решается и уже есть снижение в среднем на 13%. Утверждены сводные расчеты по 29 новым городам. И для семи городов — для Южно-Сахалинска, Абакана, Черногорска, Петровска-Забайкальского, Искитима, Гусиноозёрска, Чегдомына — Роспотребнадзор уже сформировал перечень приоритетных загрязняющих веществ. Мы ждем в июле от Росприроднадзора список квотируемых объектов. По остальным городам работа Роспотребнадзора завершится до 15 декабря. После этого примерно через месяц будет готов список котируемых объектов, и до 15 октября 2025 будут готовы все комплексные планы городов по снижению выбросов.
Здесь надо давать себе отчет, что не во всех 29 городах загрязнителем является промышленность, это, в основном, будет сектор коммунально-промышленного хозяйства, соответственно, нам нужно с нашими коллегами из министерств, с руководителями регионов находить способы решения проблемы и решать их в приоритетном формате. Нужно уходить от печного отопления и переходить на газовое. Здесь много смежных вопросов, которые в том числе поменяют жизненный уклад некоторых населенных пунктов. Поэтому эта задача и попала в национальный проект. Такой вопрос не решит одно министерство, а это правительственная задача. Только вместе мы сможем достигнуть успеха.
Как вы считаете, в рамках первого нацпроекта удалось решить проблему со свалками?
Александр Козлов: Я считаю, что работа с теми объектами, которые нам предоставляли руководители регионов, завершена. Параллельно мы решали несколько вопросов, например поиск технологий, ведь так массово утилизировать накопленный вред в нашей стране не решался никто. Еще мы выработали критерии, по которым следим за качеством работы, чтобы не обманывать себя невероятными результатами.
Работаем дальше над сокращением сброса неочищенных вод в реки и озера. Сейчас формируется федеральный проект, который охватит все реки страны. Байкал обязательно останется отдельным проектом. Но нам нужно понимать, что то финансирование, которое мы можем сейчас себе позволить, не закроет всю проблему. Но самое главное, у нас в министерстве появляются базовое направление: вода России.
В июне мы проводили совещание по паводковой ситуации в стране. Понятно, что гидрологи не могут предсказать погоду за месяц, а только за сутки, за часы. Но с реками, которые выходят из берегов, мы можем уже работать без прогнозов. Дали поручение пройтись по руслам рек и посмотреть мосты и другие объекты, где есть инженерные нарушения, которые могут привести к подтоплениям. Нашли 43 точки, которые, если пойдет дождь, еще ухудшат ситуацию. Проблему изучили и раздали в работу главам регионов. Попросили Генпрокуратуру и представителей президента взять ситуацию под контроль.
Работаем на опережение. Сокращение площади лесных пожаров. Мы про это уже говорили, но сейчас важно отметить, что мы начали тушить там, где раньше никогда не тушили. Мы добавили 210 млн га к нашей работе.
В конце прошлого года был принят новый механизм РОП. Компании-переработчики жалуются, что до сих пор непонятен механизм, по которому они смогут получать поддержку из этих средств. Расскажите, как это будет работать?
Александр Козлов: Мы с вами сейчас обсуждали свалки, которые убираем за государственный счет, то есть за счет налогов людей. Нам нужно, чтобы внутри страны был создан комплекс, который не отправляет мусор на свалки, а утилизирует. Соответственно, мы не можем позволить, чтобы за это платили только граждане. Теперь производители товаров должны либо сами утилизировать свой товар, либо платить государству, которое это все утилизирует. Мы, если честно, надеемся, что производитель сделает это сам. Потому что каждый должен заниматься своим делом.
Но там, где бизнес не готов это делать, мы будем эти платежи направлять на создание мощностей. В большей степени люди, которые создают бизнес в нашей стране, — патриоты и стараются сделать максимально лучше для нее. В этом году ставки остаются на уровне прошлого года.
Наша задача в первую очередь отрегулировать администрирование этих платежей. Но ставки и их соразмерность при создании мощностей должны быть тоже сопоставлены.
И важно избегать спекуляций на тему того, что стоимость продукции вырастет из-за нового механизма РОП. Ставка рассчитывается, например, на тонну товара, но если разбить ее на стаканчики или бутылки, то увеличение будет незаметным. В итоге все равно уборка свалок выходит дороже, и чем дальше, тем этот процесс будет дорожать.
С июня в Абу-Даби нельзя пользоваться одноразовыми изделиями из пластика. Как вы считаете, такие ограничения стоит вводить в России?
Александр Козлов: Для отказа от каких-либо видов упаковки вначале нужно подумать о производстве аналогов, затем проверить, соблюдаются ли требования к безопасности и качеству оказанных услуг для потребителя. Нужны переходные периоды для всех участников рынка, все результаты наработок, включая перечень товаров и упаковок, у которых есть аналоги, мы передали нашим коллегам из минпромторга — профильного ведомства в сфере производства товаров и регулирования рынка. Постановление о запрете производства неутилизируемых или трудноутилизирумых товаров уже разработано. Ожидаем, что оно будет принято в этом году. Оно уже внесено минпромторгом в правительство.
И рассчитываем, что механизм РОП, про который мы говорили, тоже внесет свой вклад в регулирование рынка в пользу производства экологических товаров.
Стоит ли ожидать, что ПМЭФ в следующем году будет углеродно нейтральным? Ну или без пластика?
Александр Козлов: Если мы запретим, то нужно думать над альтернативами. А если мы найдем их, то нужно быть уверенным, что они не окажутся хуже. Нужно понимать, на что повлияет запрет, кто задействован в этой работе. Мы должны это все сопоставить.
Но есть простые вещи, например крышечки от напитков разных цветов. Менеджеры придумывают, как сделать свою продукцию уникальнее, чтобы потребитель взял именно их товар. Но эти специалисты должны понимать, что есть еще экологическое законодательство и нужно еще и в рамках него свои идеи предлагать. Надо договориться с бизнесом и расставить приоритеты: что важнее — маркетинг или экология. И не использовать ту продукцию, которая не перерабатывается. Мы же не хотим, чтобы у нас, как в других странах, на морском побережье был толстый слой отходов, которые вовремя не утилизировали.
В этом году Россия принимает БРИКС. Какая экологическая повестка на нем будет представлена?
Александр Козлов: Россия стала инициатором нового трека БРИКС по охране окружающей среды. Еще в 2015 году мы предложили концепцию экологически чистых технологий БРИКС. Коллеги ее поддержали. Сегодня в рамках платформы действует российская инициатива «Чистые реки БРИКС». В 2024-м планируем рассказать об инновационной технологии по очистке рек и прибрежных зон от пластика и других загрязнений.
Рассчитываем на поддержку наших партнеров при создании экологической молодежной сети БРИКС. Наши китайские партнеры в этом году предложили проработать вопрос о формировании единого пула наилучших доступных технологий и стран БРИКС, обсудим на встрече в Нижнем Новгороде.
